Ультиматум и штурм в Apple
В конце 80-х в одной из групп Apple Computer случился бунт. Он завершился штурмом и привел к серьезным изменениям в политике компании.
В 1997 году, без самоотверженного вмешательства Джобса, Apple Computer прекратила бы свое существование. Вскрытие выявило бы множественную патологию, ошибок компания совершила очень много, но непосредственная причина конца была бы очевидна: в конце 90-х у компании не было ни “современной” операционной системы, ни надежды сколько-нибудь быстро подобную систему заиметь.
Примерно за 10 лет до этого у компании, если не в руках, то на расстоянии вытянутой руки, такая система уже была. Цель была сформулирована, реальна, и это было то самое “следующее великое нечто”, о котором мечтали все инженеры Apple.
Предыстория
Если не потратить время на выяснение причин произошедшего, участники тех событий покажутся нам ненормальными эксцентричными людьми, страдающими психическими расстройствами разной степени тяжести. Это был бы забавно, курьезно и читалось бы с удовольствием – но не было бы правдой.
С 1984 по 1988 год в операционную систему Mac’а были вложены сотни тысяч человеко-часов квалифицированного труда, её научили работать с разными процессорами, с периферией сторонних производителей, добавили в неё десятки остроумных изобретений, но по сути это была все та же операционная система самого первого Mac’а.
Вместо прорывов и инноваций, изменения мира и “следующего великого нечто” инженеры занимались рутинной и не слишком увлекательной работой. А инженеры Apple – особая каста. Работать в компании мечтали очень многие, был конкурс и очень жесткий отбор. Люди (талантливые и амбициозные) стремились сюда, чтобы принять участие в чем-то великом.
Переходить в другие проекты (компания никогда не страдала от отсутствия захватывающе необычных замыслов) соглашались единицы, желающих открыть собственный проект было еще меньше – люди просто стали уходить. В основном лучшие.
Уходящие подписывали NDA (обязательство неразглашения) и обещание не работать в конкурирующих компаниях в течение полгода или года, за что им выплачивалась денежная компенсация. Отделение Macintosh System Software превратилось в институт повышения квалификации и самооценки.
Но не только неудовлетворенные амбиции и скука были причиной брожения в коллективе, в 1988 году операционная система Mac’ов уже отставала от Unix’ов и OS/2 по важнейшим параметрам, а от знакомых, ушедших в NeXT, люди были в курсе о “следующем великом нечто”.
Нужно было срочно, буквально “еще вчера”, создавать новую операционную систему, но на самом верху компании, где принимались решения и выделялись ресурсы, смиренный лепет инженеров и менеджеров среднего звена не воспринимали всерьез.
Нельзя сказать, что об этом не задумывались. Жан Луи Гассé расписывал стратегию создания новой компьютерной платформы, на смену Mac’ам должны были прийти Ягуары, двух совместимых по железу и программному обеспечению, но различных по назначению пород, для профессионалов и для широких масс, в ценовых диапазонах от 999 до 9999 долларов.
Mac сделал свое дело, Mac должен уйти. На вершине компании свирепствовали буйные фантазии, близость к звёздам мешала трезво оценить происходящее. Никто еще не знал толком, как управлять большими компаниями в молодой компьютерной индустрии, так что ни Скалли, ни Жан Луи… ни в чем не виноваты. Это судьба.
В 1988 году, когда разработка System 6 была завершена и вот-вот должна была выйти на арену, под аплодисменты и улюлюкание публики, случилась эта история.
Бунт и “банда пятерых”
Оуен Линзмайер упоминает в Apple Confidential 2.0 об этой истории, не слишком подробно, а сообщаемая им дата (март 1987) опровергается свидетельствами её участниками и, что даже еще важней, временем выхода System 6. Самой лучшей и совершенной операционной системы Mac’ов раннего классического периода.
Выполнив свой долг, пять нерядовых инженеров из Macintosh System Software предъявили руководству компании ультиматум, текст которого вручили, для передачи наверх, главе отделения Гиффорду Календе и его заместителю Шейле Брейди. Они не просили, они угрожали и ставили условие: либо они уходят из компании, либо компания вырабатывает стратегию создания развития операционной системы и начинает работать над ней.
Гиффорд и Шейла оценивали бунтовщиков очень высоко и считали, что их уход нанесет Apple труднопоправимый ущерб. И, проинформировав Скалли и Жана Луи (руководителя всех проектов в компании, своего непосредственного начальника), пообещали проблему решить.
Если вы когда-нибудь смотрели телевизор (или видео), вы знаете, как руководство больших корпораций “решают” вопросы. Примерно так все и было.
И предупреждаю: подтверждений конкретных обстоятельств штурма у меня больше нет. Лет 10-15 назад в Сети были воспоминания его участников, с подробностями и деталями, сегодня остались только свидетельства о том, что он действительно состоялся. И немного информации о сути события.
Сначала самого высокопоставленного из бунтарей (Эриха Рингевальда) пригласили к Жану Луи, “на ковер”. Во время разговора к ним заглянул Скалли. И…
Штурм
Жан Луи Гассé организовал для менеджеров и ведущих инженеров Macintosh System Software, а также для их семей выезд на тихоокеанское побережье, снял (целиком) отель и вечером, в одном из конференц-залов, состоялся мозговой штурм. Классический прием поиска решений сложных проблем, с конца 30-х годов прошлого века, когда этот метод был придуман одним из основателей BBD&O Алексом Осборном, каждый год такие штурмы проводятся тысячи тысяч раз, но этот штурм оставил след в истории.
Роль комиссии по разбору и оценке предложений исполнили Жан Луи Гассé, Гиффорд Календа и Шейла Брейди. Штурмовикам раздали стопки стандартных отельных карточек небольшого размера и трех цветов (всех цветов, которые были в ходу в отеле) – голубые, розовые и красные.
На голубых предлагалось писать предложения для ближайшей версии операционной системы, на розовых – предложить функциональность для её ближайшего будущего, на красных можно было изложить свои самые смелые мечты.
Короче, всех сначала замочили. С семьями и детьми. На пляже, в течение целого дня, за счет компании. Затем, у камина и за бокалом хорошего вина, придумали стратегию.
В синей системе (Blue) предлагалось реализовать виртуальную память, многозадачность (кооперативную), векторные шрифты (хотя бы и PostScript, но лучше свои собственные), коммуникация между разными приложениями (Publish и Subscribe, если кто-то помнит о них), 32-битную адресацию и много других интересных вещей. По мнению участников и комиссии, на разработку синего проекта требовалось два года. Другими словами, 1990.
В розовой системе (Pink) предполагалась уже вытесняющая многозадачность, микроядро, поддержка легких потоков (threads) на уровне этого ядра, виртуальная память с защитой памяти, графические библиотеки нового поколения и многое еще. Система должна была быть объектно ориентированной (как NeXTSTEP и все операционные системы наших дней). Её разработка должна была завершиться выходом на рынок новой системы (System 8) в 1992 или 1993 году.
В красной системе должны были встраиваться распознавание речи и рукописного текста, машинный интеллект, и много-много чего еще. Как говорится, фантастика в соседнем зале.
Подведя итоги мозгового штурма и выпив тост за успех безнадежного дела, участники и комиссия присоединились к своим половинам в танцевальном зале отеля.
По итогам этого события, в Macintosh System Software появились группы Blue (несколько сотен человек) и Pink (20 человек, самых продвинутых и увлеченных), и работа закипела.
System 7 (Blue)
Синяя команда провела еще с десяток мозговых штурмов, проект системы (которую назвали Big Bang – тот самый “большой взрыв”, с которого началась история вселенной) был амбициозен и реалистичен.
Все пожелания исторического штурма у камина и за бокалом вина были включены в проект и реализованы в первой версии. От использования ассемблера решили отказаться. Уже в тех Mac’ах, которые продавались, размер не имел такого значения как в 1984, функциональность была намного важнее.
Система получалась намного более требовательной к размеру оперативной памяти, но это обстоятельство было признано приемлемым. Тем более что прогресс не стоял на месте, а полная 32-битная адресация, одна из особенностей Big Bang, могла поддерживать почти безграничные её объемы – до 4 гигабайт. В 1988-м это было фантастикой. Казалось, что до этого не дойдет никогда.
Алиасы (псевдонимы), базовая поддержка сетевых технологий и файл-шеринга добавились в процессе реализации.
На WWDC 1989 года новая система была представлена публике, но стала новостью номер один в Mac’овской и в анти-Mac’овской прессе. На конференции показывали действующую раннюю версию System 7, впечатление от этих демонстраций было потрясающим.
Скалли пообещал, что система выйдет на рынок в первом квартале 1990 года – для человека с Восточного побережья, воспитанного в строгих традициях ведения бизнеса, это было естественно. В 1988 году руководители Macintosh System Software пообещали выпустить систему в 1990-м, значит, так и должно быть.
В 1991 году новая система (точнее, её ранняя бета-версия, в которой еще не все новшества работали) была насильно установлена на всех Mac’ах в компании (и её дочерней компании Claris). Люди мучились от её нестабильности, выявляли баги в самых неожиданных местах, проявляли несдержанность (мне рассказывали жертвы этого садистского эксперимента), и в 1992 году, устав от стонов и жалоб, руководство компании разрешило всем желающим, за исключением тех, кто работал в Macintosh System Software, вернуться к старой доброй “шестерке”…
За очень редким исключением все остались в System 7. Тем более что с каждым месяцем она становилась надежнее, а настоящие боевые инженеры-разработчики, исполнявшие роль технической поддержки, прибегали по первому требованию и справлялись с самыми трудными проблемами. А жалобы даже записывали на диктофон.
Кажется, в 1991 году, когда Microsoft ответила на объявление System 7 обещанием новой операционной системы, с кодовым наименованием Chicago, у System 7 появилось еще одно кодовое наименование – Capone. В честь Аль Капоне, известного гангстера, который держал в страхе весь Чикаго.
Система вышла 13 мая 1993 года. Она распространялась на CD ROM или на 15 дискетах ёмкостью в 1,44 М. Ей суждено было оставаться главной операционной системой Mac’ов до начала нашего века.
Mac OS 8 была той же самой System 7, переименовали её чисто по политическим мотивам – для отсечения от неё клонов, в лицензиях которых было черным по белому указано, что им разрешено клонировать Mac OS 7.х.
Mac OS 9 тоже была System 7, на этот раз переименовали для красоты, и чтобы MacOS X (это “десять”, а не “икс”!) выглядела очередной версией.
System 8 (Pink)
А вот с System 8 с самого начала что-то не задалось. Из-за параноидальной секретности, о происходящем в других компаниях разработчики группы были информированы лучше, чем о других проектах на Apple.
Объектно ориентированные операционные системы разрабатывали в командах Newton и PocketCrystal, над графикой следующего поколения (QuickDraw GX и QuickDraw 3D) тоже уже работали, все проблемы и сложности приходилось решать самим – и до 1990 года почти ничего не удалось достичь.
Трое из бывшей банды пятерых вскоре ушли из компании.
А высшее руководство компании, усвоив, что операционные системы – это важно и очень престижно, и решив, что операционные системы от Apple должны завоевать все мировые платформы, принялось воплощать свои наполеоновские замыслы.
В 1990 в команду пришли сотни людей, и через два года ранняя, но очень неплохая, её бета-версия уже производила впечатление. Её показали инженерам IBM, она работала на компьютере с процессором Intel – и началась другая история.
Совместно с Novell была разработана еще одна операционная система на основе Pink, StarTrek.
Все это было увлекательно, читать новости “с полей” было захватывающе интересно, но никто не догадался продумать свои планы хотя бы на два шага вперед. К чему это все могло привести, аналитики писали с самого начала. Но…
В результате труд сотен человек был развеян по ветру. Apple утратила все свои наработки по новой системе, и в 1995 году пришлось все начинать сначала. Mozart (7.5), Copland (8.0) и Gershwin (9.0).
Но это уже другая история.
